Советник по проблемам защиты молодых Миров вынырнул из очередной временнОй петли посреди своего кабинета, глубоко вздохнул и с наслаждением плюхнулся в кресло. Разумеется, присутствуй при этом маневре кто-то посторонний, Советник опустился бы в кресло с аристократической грацией, но сейчас он был совершенно один и мог позволить себе руководствоваться не требованиями этикета, а элементарной усталостью. И ведь было, отчего устать! Творить петлю – само по себе дело непростое, а тут ещё координаты «нижней» её области в пространственно-временном континууме размазаны настолько, что действовать приходится практически наугад, руководствуясь собственными представлениями о возможных перемещениях Объекта.
читать дальше
Ох уж этот сумасшедший мальчишка!.. Советник никогда не разделял точку зрения, что все гении непременно безумны, однако в случае с Ли Эдонгом был готов согласиться: парень явно не в себе! Ладно бы только его рискованные, крайне сомнительные как с научной, так и с этической точки зрения эксперименты. Но сигануть, спасаясь от заслуженного наказания, на планету, входящую в число охраняемых Миров, да ещё решиться на Переход, совершенно не владея практической частью и лишь смутно – теоретической? Вот уж настоящее безумие, ничего удивительного, что парень финишировал, будучи изрядно отброшенным во времени, да к тому же лишившись памяти о собственном прошлом, полностью растворившемся в воспоминаниях его Мыслеобраза.
Кстати, о Мыслеобразе! Вот уж нашли друг друга безумный представитель энергетической расы и чья-то красивая идея, с которой незадачливый беглец от правосудия столкнулся при Переходе! Яркий, талантливый, несдержанный Этар Ли Эдонг стал не менее ярким, талантливым и несносным типом по имени Франкенштейн. На это безобразие и выпало охотиться страшно уставшему от бессмысленной беготни Советнику по проблемам защиты молодых Миров.
В отличие от бедняги Франкенштейна, если называть его вновь обретённым именем, Советнику с его Мыслеобразом было легко и комфортно. Так и должно быть, если у тебя достаточно умения и опыта, чтобы, проходя сквозь оплетающую планету незримую сферу, сотканную из мыслей населяющих её людей, собраться и притянуть тот Мыслеобраз, который ближе и удобнее тебе самому. А не столкнуться, как некоторые, с первой попавшейся чужой фантазией: возможно, близкой по сути, но способной не только в прошлое или будущее затащить, но и полностью завладеть твоей собственной личностью. Поди потом, разберись, где ты, а где - существо из чужих грёз, в которое ты столь неосмотрительно преобразился!
У Советника опыт и знания имелись. Поэтому память он не утратил и во времени не затерялся. Правда, Первый из Подобных ему попался довольно экзотический, впрочем, вполне в духе того, кому "помог" воплотиться. Советнику казалось даже, что где-нибудь в бесконечной Вселенной этот замечательный тип обязательно должен существовать в реальности. Если уж о нём думают с таким энтузиазмом и живостью! Разум страстного мечтателя обладает особой силой и способен улавливать биоритмы существ из иных Миров, принимая их за собственный вымысел, так почему бы и нет?
Поглотив пару чашек зелёного чая и вновь ощутив себя бодрым, Советник легко поднялся, пересёк комнату и углубился в изучение содержимого огромного платяного шкафа. Содержимое было довольно экстравагантным и более всего походило на реквизит не то театрального актёра, не то секретного агента из многочисленных шедевров местного кинематографа. Мужчина подумал, что, пожалуй, в некоторой степени является и тем, и другим. Специфика одеяний была продиктована своеобразием перемещений их владельца. Советник задумчиво потеребил в тонких пальцах кружевное жабо, украшенное кроваво-алым драгоценным камнем в серебряной оправе. Нет, пожалуй, Эдора подождёт. Сначала нужно разобраться с преступником, точнее, с обстоятельствами его внезапной кончины.
Итак, Этар Ли Эдонг, безумный учёный с Тиара, столь поспешно бежавший на Землю и провалившийся во времени, с некоторых пор... перестал существовать! Советник не мог ошибиться, на такие вещи у него было особое чутьё. Предполагаемая жертва устранилась сама, без его непосредственной помощи. Казалось бы, можно махнуть рукой и заняться другими неотложными делами, коих накопилось немало, однако обстоятельства "земной" жизни и гибели Франкенштейна не отпускали его несостоявшегося убийцу, толкая на всё новые активные действия, на первый взгляд, вполне бессмысленные.
Ли Эдонга не стало пару лет назад, и теперь Советник предпринимал одно путешествие за другим, дабы оказаться непосредственным свидетелем гибели учёного. Для чего? Картины чужой смерти никогда не доставляли ему удовольствия, а ради предоставления отчёта Совету не стоило тратить столько сил. Пожалуй, охотник сам не мог ответить себе, почему ему так хочется взглянуть, в какой же капкан угодила его жертва.
Первый раз он промахнулся лет на двести. Что и говорить, путешествия во времени никогда не были коньком лучшего палача Совета! Далее пошло легче. Объект он обнаружил довольно быстро и был потрясён переменами, произошедшими в образе жизни новоявленного Франкенштейна: нелюдимый, практически отшельник, теперь учёный вёл жизнь респектабельного джентльмена, впрочем, секретная лаборатория в подвале его особняка всё-таки имелась. В отсутствие владельца Советник облазил её вдоль и поперёк, обнаружил несколько тайников, не преминул заглянуть в картотеку, архивы и свежие записи. В тайниках нашлось несколько древних талисманов. Большая часть представляла собой обычные безделушки, некоторые давно израсходовали потенциал, но два-три таили в себе реальную силу. Впрочем, при помощи такой вещицы не то что мир не захватишь – энергии не хватит даже на то, чтобы подчинить себе несколько десятков человек.
А вот это действительно интересно! Советник застыл над чертежом некой диковинной машины, пристально всматриваясь в сложный рисунок линий и вчитываясь в надписи, на его удачу, сделанные не на каком-нибудь из местных мёртвых наречий, а на родном Тиарийском.
Умница Ли Эдонг придумал, как многократно увеличить мощь одного из оказавшихся в его руках талисманов, но, кажется, как всегда, недооценил возможные последствия своего открытия. Советник потёр пальцами лоб. Попади подобная штуковина в руки военных недалёкого будущего – и результат не хочется даже представлять. Но, судя по этому самому будущему, не попала. Что бы это значило?
Следующий раз он ломиться сквозь время во плоти и крови не стал – просто воспользовался вновь обретёнными навыками и явился Объекту во сне. Разум штука нематериальная, соответственно, такое путешествие требует куда меньших затрат энергии.
От удивления Объект сначала проснулся, чем вызвал у Советника опасение, что тот узнан, однако вскоре вновь объявился в мире грёз. Довольно быстро выяснилось, что прошлое своё учёный не помнит до сих пор, а заодно – что парень является великолепным собеседником. Не смотря на изрядную абсурдность происходящего, охотник и жертва проболтали всю ночь напролёт, а в следующую полночь Советник опять бесплотным видением явился в чужой сон. Их занимательные беседы продолжались, с небольшими интервалами, около года, пока однажды Франкенштейн ни произнёс вполне буднично, однако с оттенком горькой усмешки в голосе: «Я даже не подозревал, что за мной пошлют такого, как ты! Это лестно, хотя и печально. Когда ты меня убьёшь?»
И Советник понял, что к его соотечественнику вернулись воспоминания.
«Я не убью тебя» - честно ответил он, прекрасно сознавая, что это просто не понадобится. Но объяснять причину не стал. Не хотелось говорить с парнем о дате его гибели: пусть живёт, не обладая этим непростым знанием!
В очередной раз проснувшись в «реальном» времени, Советник предался долгим размышлениям и в итоге принялся творить новую временнУю петлю. Незаменимый советчик, таинственное шестое чувство подсказывало, что на гибель Франкенштейна необходимо взглянуть, дабы принять окончательное решение.
Раз на десятый ему наконец-то повезло с выбором координат, даже, пожалуй, слишком повезло! Он едва успел прикрыться защитным куполом, зато собственными глазами увидел и страшный взрыв, уничтоживший военную лабораторию со спрятанной в её недрах адской машиной, и смерть оказавшегося в непосредственной близости Франкенштейна.
И вот теперь, вернувшись в свой кабинет, он старательно пытался убедить себя в том, что дело сделано, пусть и не его руками, преступник мёртв, его последнее опасное творение уничтожено, а значит – надо отправить отчёт Совету и заняться, наконец-то, ситуацией на Эдоре, вот-вот грозящей выйти из-под контроля. Да что там – вышедшей, и уже довольно давно. Надо было принимать меры, как только «всплыл» этот таинственный Грот, по сути, искусственно созданная брешь в завесе между Мирами и колоссальный источник энергии для тех, кто умеет им правильно пользоваться. Снова «Люди со Звёзд», чтоб им в энергетическую яму рухнуть!
Советник вздохнул и выпустил из пальцев кружевное жабо. Нет, всё-таки, Эдора подождёт!
Не угодить бы в самый эпицентр взрыва! Тогда и защитный купол не спасёт: опомниться не успеешь, как разлетишься на атомы.
***
Нещадно болело тело, на котором, после встречи с охраной, почти не осталось живого места. Тем не менее, ещё не поздно было уползти, спастись, продлить жизнь, как он поступил когда-то, бросившись в неведомое - пусть без осознанной надежды на успех, зато с дремучим, инстинктивным, отчаянным стремлением выжить.
Не так давно, около века назад, ему довелось подвергнуть себя смертельному риску, спасая мальчишку. Но тогда было иначе. Мальчишка, на тот момент ещё довольно бестолковое, почти необразованное существо, неуловимо напоминал Франкенштейну его самого бесшабашной отвагой и неуёмной, жадной тягой к неведомому. Да и умереть во время эксперимента, узнать, пусть и напоследок, работает ли таинственный талисман - совсем не то же самое, что бесследно исчезнуть, уничтожая последствия собственной преступной недальновидности.
"Ты должен научиться ответственности, Этар! - звучал в памяти глубокий, спокойный голос человека из снов.- Ты слишком силён для подобной беспечности. Могущество не должно развязывать руки. Напротив: тем, кому больше дано, меньше прощается"
Не имело значения, что Этару Ли Эдонгу нет никакого дела до сотен жизней, которые могут прерваться, если он передумает. Сейчас он просто должен отдать одну единственную. Свою.
Зажатый в ладони пульт стал горячим и скользким от пота. Надавить кнопку, уничтожить адский агрегат вместе с его создателем – вот единственный выход. Франкенштейн зажмурился, пытаясь успокоиться, чтобы не умирать с мерзким холодом в сердце, положил палец на предохранитель пульта... и в тот же миг ему показалось, что правую кисть сдавили стальные тиски. Охнув от боли, он открыл глаза. Нет, не тиски. Обычные человеческие пальцы, тонкие, но невероятно сильные. На безымянном – знакомый камень, мерцающий тем же ледяным блеском, что и глаза владельца. Франкенштейн поднял голову и встретил спокойный взгляд Советника по проблемам защиты молодых Миров.
Губы с трудом разлепились, выпуская слова.
- Ты поэтому не убил меня? Потому, что знал: сегодня я умру сам?
Мужчина кивнул, затем указал взглядом на валяющийся на асфальте пульт: давай, мол!
Переставший что-либо понимать Франкенштейн подобрал пульт и снова глянул на штатного палача Совета. Тот, как и прежде, сохранял невозмутимость, но, поймав изумлённый взгляд приговорённого, едва заметно улыбнулся. От этой неожиданной улыбки на душе стало удивительно хорошо и спокойно: всё так, как должно быть.
Франкенштейн щёлкнул предохранителем, тронул пальцем кнопку…
Гулко содрогнулась земля. Через долю секунды мерцающая сеть защитного купола надёжно укрыла Советника и его несостоявшуюся жертву от летящих обломков и ревущего пламени взрыва.